Путешествие в Новый Свет

Сьенфуэгос

Когда меня спрашивают, что мне больше всего понравилось на Кубе, я, не задумываясь, отвечаю – Сьенфуэгос. Потом начинаю размышлять. А почему, собственно? Гавана превзошла все наши ожидания. Тринидад в своей пряничности с поправкой на колониальный колорит был просто замечателен. Карибское море в Ла Веге – это море положительных эмоций. Но все-таки Сьенфуэгос. Может быть он немного чище, аристократичнее, изящнее, чем другие места, которые мы видели. Не знаю. Он другой.

Сьенфуэгос основан в XIX веке французскими плантаторами, бежавшими с Ямайки из-за вспыхнувшего там восстания рабов. Я во Франции не была (на Ямайке тем более), сравнивать стили не могу, но говорят и пишут, что Сьенфуэгос потому и отличается от остальных городов Кубы, что он больше французский, чем испанский.

Пока мы ехали в этот город из Гаваны, дорога лежала вдоль полей сахарного тростника. Очень хотелось посмотреть на него вблизи. Оказывается, надо было только попросить. Автобус остановили, мы все высыпали из него на поле. Больше, чем уверена, Дайланис с Хуаном потешались над нами. Представьте себе толпу иностранцев с энтузиазмом фотографирующих поле со свеклой где-нибудь в подмосковном совхозе. Смешно? Вот и кубинцам нашим, наверняка, было смешно. Им все привычно, а у нас же такое не растет.

Надо сказать, что сахарный тростник высокое растение, больше человеческого роста. Толщиной как ствол небольшого деревца. Убирают тростник при помощи техники. Как рабыня Изаура уже никто не рубит. Хотя при ручном сборе урожая, растение меняют через шесть сезонов, а при машинном – уже через три.

Там же, под Сьенфуэгосом, мы видели местный транспорт. Это телеги, запряженные лошадьми. Бензин дорог. В городах люди еще как-то зарабатывают, могут его купить. В глубинке живут намного-намного беднее. Поэтому между деревнями курсируют лошадки. Кстати, во многих местах, где мы проезжали, даже в городках именно в качестве городского транспорта, а не как развлечение для туристов, используются повозки.

Это то, что привлекло внимание по дороге. Теперь сам Сьенфуэгос, который назван не в честь революционера и третьего команданте Камило Сьенфуэгоса, как я поначалу думала, а в честь губернатора Кубы Хосе Сьенфуэгоса. Прибыли мы к обеду. А предполагалось сначала катание на катамаране. Я удивлялась, когда же мы все успеем? Однако, выяснилось, обед совмещен с катанием. Здорово!

Катамаран – двухэтажное судно, его можно сравнить с ракетами, которые ходят по Москве-реке, но он шире и короче. Залив Сьенфуэгоса необычен. Во время катания создавалось впечатление, что корабль в открытом море. Но мы были в заливе, который сначала очень широкий, потом сужается и с открытым морем соединяется совсем узким проливом. Шарик на веревочке, если смотреть на карту. В проливе, я читала, находится крепость Хагуа, но мне не удалось ее разглядеть даже при помощи сильного зума на моем фотоаппарате – слишком далеко.

Перпендикулярно Прадо идет пешеходная улица под название Бульвар (на карте обозначена как Boulevard). Гуляя по ней "одногрупники" заходили в магазины, искали кофе, ром и духи Марипоса. Мы кофе покупать не стали, а вот бутылку рома "Сантьяго де Куба" приобрели. Марипосу не нашли, зато побывали в хозяйственном магазине. Back in USSR. У нас в Дмитрове в середине-конце 80-х было нечто подобное, называлось спорткульттовары. Продается все, начиная от мыла, шампуня, зубной пасты, заканчивая велосипедными колесами и музыкальными инструментами. Видели запчасти для компьютеров.

Из-за эмбарго компьютеры на Кубе вещь редкая, довольно дорогая. Те детали, которые продавались в магазине, похоже, для первого пентиума, если не для более ранней версии компьютерной техники. Из магазина Дима выходил с задумчивостью на лице и со словами: "Так вот куда деваются наши старые компьютеры...".

Бульвар вывел нас на площадь Хосе Марти. С непременным памятником национальному герою Кубы. Площадь небольшая прямоугольная. С двух сторон – дворцы знати. Габиерно и Феррер – были известные в Сьенфуэгосе фамилии. Во дворце Габиерно теперь муниципалитет, во дворце Феррер – что-то вроде дома культуры. Этот дворец украшен башенкой с куполом, который поддерживают колонны. Сквозь колонны видна винтовая лесенка, на башне смотровая площадка. Обязательно надо будет туда забраться.

Две другие стороны площади Хосе Марти замыкают Собор Непорочного Зачатия и театр Томаса Терри. Театр можно посетить как музей, что было предусмотрено экскурсионной программой. Как следует из названия, театр был подарен городу Томасом Терри, а точнее, построен по его завещанию в конце XIX века. Я не знаю (нам не уточнили), была ли какая-то переделка в театре, реставрация, но интерьеры выглядят так, как на полотнах, изображающих жизнь в XIX веке. Только современные вентиляторы, расставленные вокруг сцены, напоминали о том, что мы находимся в веке XXI.

На самой площади Хосе Марти помимо памятника есть круглая беседка, триумфальная арка и в центре – знак с картой залива, что-то вроде нулевого километра. Площадь очень понравилась, небольшая, зеленая. На смотровую площадку, к сожалению, попасть не удалось. Рабочий день закончился, и дворец уже не работал. Я вот думаю, если бы мы сделали жалостливые лица, сказали pleeeease или por favor, и посулили небольшое вознаграждение, нас, наверное, пустили бы на немного, но мы не догадались.

Почему-то Дайланис в этот день решила побыть строгой мамочкой и всех отправила в отель, который, между прочим, довольно далеко от центра. А так хотелось погулять еще по улицам Сьенфуэгоса, посмотреть все эти замечательные дома. Когда мы приехали в Хагуа, французский колониальный стиль как-то неожиданно померк. Во всю длину здания тянется открытый балкон, с него вход в номера, в номере – тоже балкон, с него открывается умопомрачительный вид на залив и квартал Пунта Горда.

Перспектива расположиться на шезлонге под пальмой составила серьезную конкуренцию изюминкам местной архитектуры. У Димы вопросов не осталось – море, закат. То, что есть здесь и сейчас. Меня же раздирали жестокие противоречия. Компромисс, как всегда, победил. Сьенфуэгос – город небольшой. Можно взять такси, доехать до центра, погулять в темпе вальса, что называется, и вернуться в отель – купаться. Диме такой план показался сомнительным, но женщины же умеют убеждать, когда им надо. Итог: довольно много фотографий архитектурных изысков города (я довольна), вернулись в отель минут за сорок до заката. Времени достаточно, чтобы поплавать.

Пляжа нет. Есть каменная набережная, на которой как-то умудрились вырасти пальмы. Под пальмами стоят шезлонги. С набережной лесенки ведут вниз, к воде. Лесенки опускаются не прямо в воду, а на узкую, наверное, метр шириной, полоску песчаного берега. Вода хрустальной прозрачности. Дно усыпано крупными камнями с расположившимися на них колониями ракушек. При заходе в воду нужно соблюдать осторожность – можно поранить ноги. Поначалу мелко, до глубины приходится идти. Вода очень соленая, в первый раз в такой плаваю (Ла Вега была днем позже). В остальном – ничего особенного, море, как море. Закат, как закат. Примерно такой же был в Ейске и в Анапе, и в Небуге, и в Бете, и в Ласпи, и в Феодосии, и на Фиоленте. Если бы фотографии не были разложены по отдельным поименованным папкам, с трудом можно отличить, в каком конкретно месте заходило солнце.

Я сделала круг почета, обплыла небольшой пирс, выбралась на берег. Мы встретили Светлану из Ялты и Элину из Москвы – дамы из нашей группы, с которыми сдружились больше всего. Весело болтали, делились впечатлениями от экскурсий. Вскоре замерзли, отправились в отель греться прихваченным из Тропиканы ромом.

Хагуа понравился больше всех других, где мы останавливались. Несмотря на то, что само здание старое, вся "начинка" там современная. Пол в номере, как и везде на Кубе, выложен кафелем, что совсем не уменьшает уютности номера. Кубинский ром с русской сырокопченой колбасой весьма неплохо способствовали закреплению гармонии в душе.

Наутро в сувенирной палатке мы купили марки. Кубинских марок в Советском Союзе, Вы, конечно же, это помните, продавали много, ничего выдающегося. В моей маленькой коллекции, которую я собирала еще в школе, много марок с надписью Cuba. Однако те, что мы приобрели, оказались негашеные и довольно старые. Уезжали с легкой грустью, но уже предвкушали следующую встречу с Карибским морем, в Ла Веге.

Анна Баранова

Комментарии